-Шинь, она подала иск на определение места жительства ребенка с матерью. - Произнес председатель суда Захаров, наблюдая за поплавком.
-Аркаш, ты че, глумишься? - Узкоглазый не мог поверить своим ушам. - Она что, реально думает, что может у меня выиграть суд?
-Не, Шинь, я то все понимаю. Отдал дело в рассмотрение судье, которая точно вынесет нужный приговор.
-Сколько занести? - Уточнил вор.
-Тридцать тысяч зеленых американских рублей. Я думаю, для тебя это не проблема?
- Не проблема.
- Шинь, может всё-таки подумаешь? Если бы ей хотелось бабок, она бы взяла те, что ты ей дал и свалила. Ребёнку по-любому мать нужна, а не няньки с гувернантками... - заметил судья. Он сам был отцом, но давно и счастливо женатым.
-Аркаш, ты же знаешь кто я?
Судья достал из кармана пачку "Парламент" и зажигалку. Закурил.
-Шинь, не пудри мне мозги. Ты не единственный вор в законе, которого я знаю. И у многих, да у большинства, воров в законе семьи. У некоторых даже браки официально зарегистрированы. Не, ну дело твое. Но ты сам подумай. Не только я, но и эта девочка знает, кто такой Шинь Узкоглазый. Знает, что у тебя все схвачено и все проплачено. И у нас, в суде, и в прокуратуре, и в ментовке. Знает, что у тебя три сотни головорезов. Знает, что тебе одного телефонного звонка хватит, что бы ее заживо похоронить и ни кто искать не будет. И все же она идет в суд и подает против тебя иск.
- А может она просто хочет не один раз бабки получить, а постоянно их из меня тянуть? - предположил законник.
- Так посели её у себя, без присмотра она и шагу не ступит, вот и узнаешь точно, бабки ей нужны или ребёнок, - посоветовал судья. - Ты ничего не потеряешь.
-Благодарю за совет, Аркаша. Ну что, может пойдем, дорогой, намахнем по рюмочке? - Предложил вор. - По нашему русскому обычаю, за рыбалку.
Судья рассмеялся.
-Ты когда в последний раз в зеркало-то смотрелся, лицо славянской национальности.
Шинь улыбнулся.
-Аркаш, важен же не цвет кожи и разрез глаз. Важно, кем ты себя в душе чувствуешь. А я русский.
-Ну да. Шинь Ян - Чисто славянское имя. Не вопрос. Пошли лучше водку пить, славянин.

Полина выходила из офиса модельного агентства, и шла к своей "Вольво" когда из припаркованного рядом джипа вышло двое мужчин. Один - славянской внешности. Чуть выше среднего роста, коренастый. Второй - невысокий, юркий, типичный представитель народов южной Азии - Кореи, Китая, Вьетнама.
-Э, хоть суды. - Произнес славянин. Полина его узнала. Ваня Бульдог. Как бы не смешно это звучало, но этот белобрысый амбал лет 40 - 45, чисто славянской наружности был вторым по значимости авторитетом корейской организованной преступной группировки. Ближайший друг, больше чем брат, кент вора в законе Узкоглазого. А раз Узкоглазый попросил - именно попросил, Бульдогу он не приказывал - кента смотаться, значит вопрос серьезный.
-Узкоглазый перетереть хочет. - Произнес Бульдог. - Прыгай в тачку.
- Здравствуйте, Иван, - пусть Бульдог ведёт себя, как хам, она о вежливости забывать не собирается. - А что с моей машиной? Я не хочу её здесь оставлять, мне завтра на работу, - Полина задавалась вопросом выйдет ли она от Шаня живой. Если нет, то и машина ей не понадобится.
-Прыгай в тачку и не мороси. - Рявкнул Бульдог. - Ни куда твоя тачка не денется.
А Полина задумалась в очередной раз - как же жена живет с ним. Она знала, что Бульдог женат на женщине, защитившей докторскую диссертацию по культуроведению, преподающей культурологию в институте, и у них с этим уголовником пятеро детей. Три сына и две дочки.
Полина в сопровождении Бульдога зашла в кабинет Узкоглазого. Корейский вор поднялся, обнялся с Бульдогом
-Привет, Брат. -
-Здорова, брат. - Вор и авторитет обнялись.
-Вань, без огорчений, мне с ней один на один нужно перетереть. - Обратился Узкоглазый к Бульдогу. - Оставишь нас?
- Не вопрос, - согласился Бульдог. - В приёмной подожду.
Полина дождалась, пока Бульдог закроет за собой дверь, но ничего не спросила - просто молча смотрела на бывшего любовника. Она уже не знала, что нужно сделать, чтобы он разрешил ей хотя бы посмотреть на сына.
Но если бы Шинь хотел от неё избавиться, незачем было привозить к себе - тот же Бульдог прикопал бы её где поглуше и доложил Шиню.
-В суд на меня подала, значит? - Произнес вор. - Хочешь, что бы суд определил место жительства МОЕГО сына с тобой? Полин, ты же понимаешь, у меня денег хватит, что бы купить любого судью. А у тебя жизнь одна. И мне тебя порешить - три секунды. Я даже не хочу с тобой силой меряться. Глупо мне, вору, меряться силой с моделькой. Но ты пошла против меня. - Узкоглазый вынул папиросу, закурил, и в помещении запахло марихуанной. - Ты смерти ищешь?
- Какая тебе разница? Ты, наоборот, радоваться должен - получил повод от меня избавиться. Только не делай убийство любовниц привычкой - не поймут.

- Боюсь, - честно призналась Полина. - Не боятся только дураки. И знаю, что тебе ничего не будет - всё везде схвачено.
Но когда ты будешь рассказывать нашему сыну, что его мать - стерва, которая променяла ребёнка на бабки, будешь знать, что врёшь. Вряд ли тебя совесть замучает, у тебя её нет. Но может когда-нибудь маленький узнает правду...

Кому другому Полина бы не поверила и потребовала письменных гарантий. Но Шиня она немного знала, и на собственном опыте убедилась, что слово он держит. Даже если приходится делать что-то неприятное - например, сходить в оперу. Полина и сама не была её любительницей - оперетта и то лучше, - но Шинь умудрился задремать через полчаса после начала.
- Согласна, - Полина готова была сорваться с места прямо сейчас, но не знала, где комната малыша: Шинь забрал сына через лень после выписки из роддома. А по особняку можно было бродить до морковкина заговенья.
- Ты меня проводишь?

- Главное охрану предупреди перед отъездом, а то они меня вслед за тобой выставят из дома, как персону нон грата.
- Господин Шинь, - навстречу хозяину вышла няня. - Всё хорошо. Малыш поел и сразу заснул. Он очень спокойный мальчик.
- И как теперь зовут нашего сына? - спросила Полина. - Ты ведь уже все документы поменял, наверно.

- Шинь, и чё она тут делает? - первым делом поинтересовался Бульдог, поднявшись наверх. Он-то уже прикидывал на какой стройке лучше закатать любовницу кента и кому из пацанов это поручить. И вот пожалуйста - эта шалава ещё живая. Неужели брат собрался её к сыну допустить? - Сбежит с ребёнком, и ищи её потом по всей стране.

- Понял. В комнате закрыть - самый лучший присмотр, никуда не денется, - вздохнул Бульдог, почти не сомневаясь, что где-нибудь через месяц Полина снова окажется в койке у брата.
В детской захныкал малыш и Полина, не обращая внимания ни на Шиня, ни на Бульдога, рванулась туда.
- Солнышко моё... Радость моя... - плач прекратился и слышался только голос Полины, но слов было не разобрать, то ли колыбельная, то ли ещё что-то..

Малыш посмотрел на отца, словно вспоминал, что это за дядя и откуда он взялся. Потом недовольно скривил губки, собираясь заплакать, но передумал и на руки пошёл.
- Как съездил? - спросила Полина, чтобы не молчать. - Давай пройдёмся. Джуни нравится, когда я держу его на руках и хожу. Он не любит быть на одном месте. Когда начнёт ползать, нам придётся долго его искать.

- Джунечке такое точно не надо слушать. Больше я не буду тебя спрашивать, - идя рядом с Шинем, Полина осторожно посматривала на сына - вдруг закапризничает. Но малыш пригрелся на руках у отца, зевнул и закрыл глазки. А через несколько минут уже безмятежно спал.
- Пойдём потихонечку домой, лучше его уложить. И ты, наверно, хочешь помыться и поесть...

- Я сейчас передам насчёт бани. Шинь, Анна Павловна на ужин приготовила борщ и фаршированную утку, А на десерт - ореховый торт. Как предчувствовала, что ты вернёшься, - Полина пошла по дорожке к дому, и законник поймал себя на том, что смотрит вслед бывшей любовнице, но тут у него на руках завозился сын.